Вика молода и прелестна.
Это я здесь ее так назвала - Вика, а на самом деле ее, конечно, зовут иначе. У ее имени есть множество уменьшительно-ласкательных форм, но я ни разу не слышала, чтобы кто-нибудь их употреблял.
Итак, Вика молода и прелестна. Теперь это замечаю не только я, но и другие. Раньше было немного иначе. Честно признаться, в момент знакомства я и сама увидела перед собой очень умную лабораторную мышь. Не понимаю, как это могло случиться... Да ладно, понимаю, конечно. Но удивляться не устаю, потому что объективно Вика очень хороша собой. Помимо незаурядной красоты у нее - стильные продвинутые одежки, а за стройную, не требующую особой рихтовки фигуру я и вообще ее сладко ненавижу. Вот как в профиль повернется - так втягиваю собственный живот - и ненавижу. До недавних пор Вика не представляла себе, что ей тоже можно кого-то ненавидеть. Притом, по неожиданной причине. Вике нельзя ни сердиться, ни гневаться, ни завидовать, чтобы никому не мешать. Нельзя рассердиться, чтобы никому не помешать! Теперь вы тоже понимаете, почему я первый раз увидела в ней мышь, притом бесформенную? Каким-то дивным образом Вика ухитрилась размыть в сознании окружающих даже свою тонкую талию, даже свои бесконечные ноги.
Она пришла ко мне как алекситимик. То есть пришла-то она решать какую-то совершенно заурядную бытовую проблему из разряда "как изменить мир, чтобы всем вокруг было хорошо и приятно", но сразу же оказалось, что она алекситимик. Иными словами, человек, не способный чувствовать или распознавать и называть свои чувства. Если честно, в неспособность здорового человека чувствовать я не верю. Сколько жив - столько и чувствует. А вот в неумение эти чувства слышать - верю, еще и как. Точнее, в нежелание. Это потому что самым "громким" чувством в нашем организме является боль. Инстинкт самосохранения заставляет ее кричать, даже когда все остальные умолкли. В результате только она и кричит.
Ко мне часто приходят мастера избегания боли. А также грусти, страха, тоски, беспомощности и уязвимости. В их арсенале - блестящие отполированные инструменты. Социальные маски, изматывающие активности, стремительный секс с чередой самых разных партнеров, алкоголь и успокоительные, шопинг, жертвенное служение ближним вплоть до полного в них растворения, водопад больших и малых дел - есть предложения на любой вкус. И даже созависимые отношения. Эти гроссмейстеры скольжения по поверхности знают главное: от боли можно убежать. И, наверное, лучше всех знают обратную сторону медали: нет способа убегать от себя вечно. Боль отказа от собственной жизни настигнет рано или поздно, чтобы остаться навсегда.
Упрямству их нет предела. Они уже убегали от себя и сейчас верят, что это получится вновь. Что есть какой-то способ - лучше милый и сладкий, но можно и грубый, калечащий, только чтобы раз! - и все. Они требуют, выжидают, подлизываются, пугают, взывают в голос и молча глядят на меня, сидящую напротив. Разве не для этого они решили "походить к психологу"? Только, пожалуйста, не нужно к ним прикасаться. Особенно к тому, что вызывало у них боль. Желая остаться невидимыми, они страстно жаждут увидеть себя, почувствовать себя, обрести себя. И не замечают мучительной раздвоенности этого желания. И втайне надеются, что я это выдержу.
Во мне мало геройского. Я терпеть не могу этот кусок работы. Потому что во мне тоже есть боль, агрессия и печаль. Я тоже хочу быть хорошей, в конце концов! Если бы можно было его избежать... Но тогда мы бы бегали уже вместе. Поэтому я не бегу, а вспоминаю, что еще и люблю этот кусок работы - за его результат. Но для начала...
Человек еще помнит, что "надо жить правильно", что "женщина - источник гармонии", что "мальчик не плачет", что "хороший человек должен..." и даже что "нельзя мешать". При этом он уже начал понимать, что сам по себе он нечто большее, чем то, чего от него ожидают. Нечто, не вписывающееся ни в роли, ни в рамки. Нечто, ради чего стоит жить. Пока непонятно, что, но это временно. Так трепещет внутри ожидание счастья.
Его мифы - все мифы и иллюзии современного общества - сейчас встанут дыбом. Он уже победил в областях, куда убегал, и от этого трудно отказаться. И человек путается в мифах, то обслуживая их, то круша ориентиры. И учится узнавать границы собственной агрессивности - и выдерживать их. Если терапевт профессионально создаст нужные условия, агрессия развернется против него. И здесь нет никакого "правильного выхода из ситуации". И здесь, как никогда, тонок контакт между терапевтом и клиентом.
Невозможно решить за другого, где он захочет остановиться.
Некоторые обрубят на начальном этапе. Выразят агрессию, отыграют фантазийную сцену и, неосознанно испугавшись самих себя, прервут терапию, увеличив тем самым шанс повторять это прерывание уже в рамках своего повседневного окружения: с друзьями, коллегами, клиентами, любимыми...
Иные перепугиваются еще раньше, только ощутив в себе возможность агрессии. И убегают, так и не дав себе возможности узнать, кто они и зачем на самом деле приходили ко мне, к человеку напротив.
А кто-то соберется с духом и пойдет дальше, чтобы обрести, наконец, свободу от прошлого опыта, вязавшего его по рукам и ногам. Находя себя. Узнавая себя, понемногу, по шагу, печалясь о своем вселенском одиночестве, радуясь своей вселенской уникальности... Открывая собственную опустошенность и впуская в себя осознание собственной целостности.
Конечно, Вика никакая не алекситимичка. Все она чувствует и довольно быстро научилась опознавать и называть, что именно. Ей еще только предстоит признать собственную агрессивность и научиться ее выдерживать. Пройдет этот рубикон - буду торжествовать вместе с ней, потому что впереди - большие перемены, осознанные решения, собственные выборы, каких мы не знаем в периоды детской беспомощности и подросткового противостояния. Впереди - удовольствие, интерес к себе и к жизни рядом с другими. Шагнет ли? Решится?
Это я здесь ее так назвала - Вика, а на самом деле ее, конечно, зовут иначе. У ее имени есть множество уменьшительно-ласкательных форм, но я ни разу не слышала, чтобы кто-нибудь их употреблял.
Итак, Вика молода и прелестна. Теперь это замечаю не только я, но и другие. Раньше было немного иначе. Честно признаться, в момент знакомства я и сама увидела перед собой очень умную лабораторную мышь. Не понимаю, как это могло случиться... Да ладно, понимаю, конечно. Но удивляться не устаю, потому что объективно Вика очень хороша собой. Помимо незаурядной красоты у нее - стильные продвинутые одежки, а за стройную, не требующую особой рихтовки фигуру я и вообще ее сладко ненавижу. Вот как в профиль повернется - так втягиваю собственный живот - и ненавижу. До недавних пор Вика не представляла себе, что ей тоже можно кого-то ненавидеть. Притом, по неожиданной причине. Вике нельзя ни сердиться, ни гневаться, ни завидовать, чтобы никому не мешать. Нельзя рассердиться, чтобы никому не помешать! Теперь вы тоже понимаете, почему я первый раз увидела в ней мышь, притом бесформенную? Каким-то дивным образом Вика ухитрилась размыть в сознании окружающих даже свою тонкую талию, даже свои бесконечные ноги.
Она пришла ко мне как алекситимик. То есть пришла-то она решать какую-то совершенно заурядную бытовую проблему из разряда "как изменить мир, чтобы всем вокруг было хорошо и приятно", но сразу же оказалось, что она алекситимик. Иными словами, человек, не способный чувствовать или распознавать и называть свои чувства. Если честно, в неспособность здорового человека чувствовать я не верю. Сколько жив - столько и чувствует. А вот в неумение эти чувства слышать - верю, еще и как. Точнее, в нежелание. Это потому что самым "громким" чувством в нашем организме является боль. Инстинкт самосохранения заставляет ее кричать, даже когда все остальные умолкли. В результате только она и кричит.
Ко мне часто приходят мастера избегания боли. А также грусти, страха, тоски, беспомощности и уязвимости. В их арсенале - блестящие отполированные инструменты. Социальные маски, изматывающие активности, стремительный секс с чередой самых разных партнеров, алкоголь и успокоительные, шопинг, жертвенное служение ближним вплоть до полного в них растворения, водопад больших и малых дел - есть предложения на любой вкус. И даже созависимые отношения. Эти гроссмейстеры скольжения по поверхности знают главное: от боли можно убежать. И, наверное, лучше всех знают обратную сторону медали: нет способа убегать от себя вечно. Боль отказа от собственной жизни настигнет рано или поздно, чтобы остаться навсегда.
Упрямству их нет предела. Они уже убегали от себя и сейчас верят, что это получится вновь. Что есть какой-то способ - лучше милый и сладкий, но можно и грубый, калечащий, только чтобы раз! - и все. Они требуют, выжидают, подлизываются, пугают, взывают в голос и молча глядят на меня, сидящую напротив. Разве не для этого они решили "походить к психологу"? Только, пожалуйста, не нужно к ним прикасаться. Особенно к тому, что вызывало у них боль. Желая остаться невидимыми, они страстно жаждут увидеть себя, почувствовать себя, обрести себя. И не замечают мучительной раздвоенности этого желания. И втайне надеются, что я это выдержу.
Во мне мало геройского. Я терпеть не могу этот кусок работы. Потому что во мне тоже есть боль, агрессия и печаль. Я тоже хочу быть хорошей, в конце концов! Если бы можно было его избежать... Но тогда мы бы бегали уже вместе. Поэтому я не бегу, а вспоминаю, что еще и люблю этот кусок работы - за его результат. Но для начала...
Человек еще помнит, что "надо жить правильно", что "женщина - источник гармонии", что "мальчик не плачет", что "хороший человек должен..." и даже что "нельзя мешать". При этом он уже начал понимать, что сам по себе он нечто большее, чем то, чего от него ожидают. Нечто, не вписывающееся ни в роли, ни в рамки. Нечто, ради чего стоит жить. Пока непонятно, что, но это временно. Так трепещет внутри ожидание счастья.
Его мифы - все мифы и иллюзии современного общества - сейчас встанут дыбом. Он уже победил в областях, куда убегал, и от этого трудно отказаться. И человек путается в мифах, то обслуживая их, то круша ориентиры. И учится узнавать границы собственной агрессивности - и выдерживать их. Если терапевт профессионально создаст нужные условия, агрессия развернется против него. И здесь нет никакого "правильного выхода из ситуации". И здесь, как никогда, тонок контакт между терапевтом и клиентом.
Невозможно решить за другого, где он захочет остановиться.
Некоторые обрубят на начальном этапе. Выразят агрессию, отыграют фантазийную сцену и, неосознанно испугавшись самих себя, прервут терапию, увеличив тем самым шанс повторять это прерывание уже в рамках своего повседневного окружения: с друзьями, коллегами, клиентами, любимыми...
Иные перепугиваются еще раньше, только ощутив в себе возможность агрессии. И убегают, так и не дав себе возможности узнать, кто они и зачем на самом деле приходили ко мне, к человеку напротив.
А кто-то соберется с духом и пойдет дальше, чтобы обрести, наконец, свободу от прошлого опыта, вязавшего его по рукам и ногам. Находя себя. Узнавая себя, понемногу, по шагу, печалясь о своем вселенском одиночестве, радуясь своей вселенской уникальности... Открывая собственную опустошенность и впуская в себя осознание собственной целостности.
Конечно, Вика никакая не алекситимичка. Все она чувствует и довольно быстро научилась опознавать и называть, что именно. Ей еще только предстоит признать собственную агрессивность и научиться ее выдерживать. Пройдет этот рубикон - буду торжествовать вместе с ней, потому что впереди - большие перемены, осознанные решения, собственные выборы, каких мы не знаем в периоды детской беспомощности и подросткового противостояния. Впереди - удовольствие, интерес к себе и к жизни рядом с другими. Шагнет ли? Решится?
Комментариев нет:
Отправить комментарий