Хотите поговорить об этом?

Это очень заметно по Фейсбуку. Симпатичные застенчивые люди размещают у себя на стенах чужие тексты. Статьи о политике, детях, психологии (куда ж без нее!), некрологи и поздравлялки знаменитостей. В поясняющем окошке - максимум полюбившаяся цитата. Что это? Зачем?
В реальном мире это выглядело бы  эскападой: в комнату входит человек и молча швыряет в лицо присутствующим газеты. В виртуале - мягче. В конце концов окружающим не приходится зализывать царапины от бумаги. Хотя красиво все равно не очень: вроде появился человек, вроде хотел чего-то, а чего? Прямо как в анекдоте, "может, сказать чего хотел..."

Если присмотреться к узору отношений, в которые нас таким насильственным образом приглашают, можно заметить смутную тень треугольника Карпмана. Для тех, кто знал да забыл, этим символом психиатр описал невротические взаимоотношения, в которых Жертва, Палач и Спасатель гоняются друг за другом, периодически меняясь ролями и вовлекая в свое движение все сущее. Сходство просматривается, для начала, в самом способе привлечения внимания. Он таки не партнерский. Инициатор разговора предъявляет информацию, никак не демонстрируя своего отношения, но при этом провоцируя окружающих открыться в комментариях. Это противоречие между желанием быть замеченным и одновременно остаться невидимкой по сути своей невротично и дает широкое поле для манипуляций. Предупреждаю честно: люди обучаемы, а потому недоверие к тому, кто играет в "разденься ты сначала - нет, я пошутил", по капле нарастает.
Почему же именно треугольник? А вот рассмотрим-ка возможные цели молчаливого предъявления каких быть то ни было фактов толпе. Не все, но хоть некоторые. Объяснение "я просто хотел поделиться" оставим для младшей школы. Просто или непросто, все на свете делается для чего-то или не делается вообще. Итак.
Первая линия - Жертвы. Человеку не хватает духу просить о жалости к себе, особенно если он не чувствует достаточно тяжелых оснований, а пожалеться хочется. Если честно, в дозированном желании быть жалеемым не вижу ничего плохого. Плата за него - снижение уважения, но в микродозах это можно себе позволить без потерь. При хорошем же раскладе и умелом обращении со своей искренностью и откровенностью можно получить гораздо более ценный приз: со-чувствие, в котором и поймут, и разделят, и позаботятся с сохранностью уважения. Но для этого придется не выколачивать из собеседника нужные чувства, а для начала сообщить о своих. Сообщать не хочется - и в мир молчаливо тиражируются настраивающие окружение на нужный лад статьи о милосердии, поздравлялки, котики и няшки. И, конечно, половина "овчарок из приюта".
Палач одержим духом справедливости. Зло должно быть наказано! Но поскольку мы говорим о милых и застенчивых людях, то лучше не топором лично Палача. Лучше он будет присутствовать где-то рядом и ощущать свою причастность. Мстительный Палач не постит судебные хроники - там и без него разобрались. Его вотчина - замученные дети, зарезанные дельфины, политика, беспредел и прочие радости, настраивающие собеседника на лад гневливый и трагический. В таком состоянии он кого-то в конце концов обоснованно покусает, а Палачу - облегчение. Правда, короткое. Провокации, когда комментаторы уже выскажут свое отношение, поделятся личными историями, три раза переругаются, и тут выходит автор весь в белом с вопросом: "А с чего это вы решили, что я так думаю?" - удел тоже застенчивых, но более нахальных Палачей. Иногда, если процесс пошел не по плану, в них моментально перерождаются Жертвы.
Спасатель в этой истории яснее всех. Его тайное убеждение - что его собственные потребности недостойны внимания, а тем более содействия. Он ищет внимания через добрые дела, но, все-таки, свои, поэтому тексты о чужом милосердии ему не подходят. Полигон молчаливого Спасателя - вторая половина "овчарок из приюта", а также поток непроверенных просьб о помощи, розыске и денежных сборах. Для невнимательных напоминаю: речь идет о милых застенчивых людях, не дописавших от себя ни слова или давших формальный безличностный комментарий. Образовательные статьи, психология, добрые советы, возникшие на стене в стиле  "может, кому-то поможет" - след застенчивого Спасателя. Политика в чистом виде его не интересует, если речь не идет об аналитике. Спасатель хочет чувствовать себя взрослее окружающих и, конечно, умнее, поэтому охотно перепощивает любые итоги и прогнозы, особенно если они подписаны громким именем.
Поскольку речь зашла о манипуляции чувствами, приходится учитывать побочные эффекты. Помимо недоверия, общий для все трех типов - раздражение. Это уж как водится. Никому не нравится, когда из него выдавливают эмоции, даже если он не успевает это отследить. В довесок Жертва может получить вместо жаления щелчок по носу. Палач бывает поднимаем на смех и унижен. А Спасатель больше других страдает от отстраненности окружающих, молчащих или обсуждающих размноженную им статью, но не его собственную ценность помощника и учителя.
И вот вам обратная сторона. Боясь собственных побочек, а может, уже и пострадав от них, застенчивые манипуляторы ведут себя в своеобычном стиле. Они хотят быть заметными невидимками. Они хотят привлечь внимание, но ни в коем случае не к своим чертам, которые они воспринимают как постыдную проблему. Боясь быть раскушенными, они дают слишком сильный откат и палятся на гиперкомпенсации, показывающей их истинное отношение к самим себе и своим потребностям. Фраза: "Хотите поговорить об этом?" - не воспринимается иначе как ерническая. Стоит ей прозвучать - и готово: собеседник съежился, умолк и отползает. Общее удовлетворение беседой - полторы минуты. Ах, как я ловко пошутил - ах, как я вовремя спасся.
Не будь герои нашего обзора столь застенчивы, им следовало бы ответить: "Да, я хочу поговорить об этом. У меня есть голова, а в этой голове есть мозг с мыслями, чувствами и переживаниями. А еще - рот, в который я не только ем, а еще и высказываюсь, задаю вопросы, то есть обогащаюсь и развиваюсь, деля свои мысли, чувства и переживания с теми, кто мне интересен. Это и называется - говорить. И здесь, в разговорном пространстве, я именно потому что хочу поговорить о том, что меня интересует..." Но, увы, это уже не о застенчивости.