Никто не любит слишком умных

Никто не любит слишком умных.

Я отправляюсь в экспедицию. Я пытаюсь понять, откуда берутся они, красивые, пристойные, всегда немного  слишком суетливые... Или даже суетные? По правилам грамматики человек не может быть суетным. Но как иначе назвать источник зудящей нервозности? Они всегда знают лучше.
С болезненной ревностью Оли Рыжовой, знавшей, что «в этот салатик нужно добавить яблочко», они прямо-таки кидаются под ноги, чтобы спасти человека указанием, насколько неверна его дорога. Им известно, что и кого нужно любить, куда ходить, что кушать (заметившие  слово «кушать», поздравляю, вы только что успешно сдали тест на умника), какие  слова говорить и какие взгляды разделять. И они не намерены молчать. Как люди тонные, они не скажут об этом прямо, а лишь бросят шпильку, обсудят в компании, уколют, изогнув бровь... 

Я спрашиваю у них, кто сделал их такими противными и одинокими. Кто заставил их быть слишком умными? Как ни странно, ответ они знают. И, как ни странно, ответственность здесь не на вечно виноватых мамах, а чаще на отцах. 

Отцы - красавцы и умницы, почти что светила в своей работе, почти что кумиры. На деле, как правило, мелкие коммунальные тираны и неудачники что в делах, что в любви. Их не знает никто, кроме многочисленных приятелей и нескольких сослуживцев. Не хвалит никто, кроме затюканной жены, нескольких подчиненных и неизменной любовницы, обманутой заявленным потенциалом. 

До ребенка ли здесь? Пока маленький - мешает искрить. А вырастет - того и гляди разоблачит своими вечными вопросами. Разоблачения тиран боится больше всего на свете. И вот вопрошающий ребенок, выпоротый отцовским сарказмом, отправляется к книжному шкафу. Он зубрит и листает, он гуглит и выискивает ролики. Он хочет быть таким же умным и острым, как папа. И тогда папа его признает. И тогда папа его полюбит. Этого не случится никогда. 

Образованность таких людей неглубока. Творческий потенциал задавлен книжным шкафом еще в детстве. Они, скорее, эрудированы и действительно в тренде - такая у них защита. Защита удачная тактически - такие люди попервой весьма привлекательны - и провальная стратегически. 

Пока речь идет об отстраненных предметах, это все весело и интересно. Когда, круша преграды, начинается наступление на личную территорию, становится не до шуток. Каждому дорог его собственный салатик без яблочка. Люди любят свои выстраданные открытия, свой корявый, такой особенный путь, и не готовы к тому, чтобы его обесценивали. К тому же, они смутно ощущают подвох. Все эти нравоучения и подколки, все это разрушение не для их блага, как было заявлено, а, кажется, для кого-то другого? 

Для отца. Постаревшего, а может, уже и мертвого. Который так никогда и не полюбит. Как же так, ведь он обещал?  Самим поведением своим давал понять: выучи еще одну энциклопедию, узнай еще одно слово, и тебя признают, и выведут из тени, и поставят рядом с собой, а может, даже выше. Он врал. 

Одна из самых трудных вещей - признать, что тебе врали родители. И нелюбимый взрослый ребенок снова и снова давит на заученную кнопку. Иронизирует, поучает. Делает все, чтобы окружающие заметили: он их умнее! И тогда они его полюбят. Окружающие все замечают и удирают, пока целы, или дают отпор. Эта игра не кончится, пока умник не перестанет жать на кнопку. 

Никто не любит слишком умных.